Если украинская власть предложит долгосрочный план помощи переселенцам, мир готов дать поддержку

nillsНилс Муйжниекс — комиссар Совета Европы по правам человека рассказал о масштабе проблемы внутренних переселенцев, варианты ее решения и уроках интеграции меньшинств, которые соседние с Россией государства вынуждены были усвоить через московскую агрессию в Украине.

— Во время последнего визита в Киев и Одессу в июне вы встречались с внутренними переселенцами из Крыма и Восточной Украины. Насколько серьезна проблема их наплыва? От чего бегут жители АРК?

— На этот раз я встречался с представителями крымских татар, в частности Мустафой Джемилевым; с внутренними переселенцами из Крыма, представителями общественных организаций, которые мониторят ситуацию на полуострове, а также переселенцами из Восточной Украины. Многие из них психологически травмированы. Я общался с матерями, беременными женщинами, которые пробирались через поле боя под белым флагом. С людьми, которые приехали почти налегке и не имеют доступа к банковским счетам в Крыму. Слышал рассказы о том, как от граждан требуют трудовые книжки и регистрации, хотя они бежали из зоны конфликта впопыхах.

Волонтеры и местные власти очень приветливые и щедрые к новоприбывшим. Но масштаб вызова требует централизованного ответа от правительства на длительную перспективу. В первую очередь необходимо создать центральный реестр внутренних переселенцев, оценить их потребности, поэтому составить долгосрочный план и попросить помощи у международного сообщества. Если есть план, мир готов поддержать. Ведь количество переселенцев растет. Многие крымчан, например, хотели бы, чтобы их дети доучились в школах на полуострове, они желают продать там имущество; учителя — завершить учебный год, прежде чем переезжать на материковую Украину. И то, что я слышал о Восточной Украине, не внушает больших надежд на скорое прекращение потока переселенцев.

— Кто им помогает, центральная власть или активисты?

— Региональная власть делает достаточно много. В Одессе людей расселили в санатории. Это хорошо на короткое время, однако следует найти долгосрочные решения: например, когда в октябре начнется отопительный сезон. Кроме того, мне сообщили, что такие граждане получают психологическую помощь. Но их потребности растут очень быстро, поэтому крайне необходимо серьезное планирование.

Был один не очень эффективный момент: когда мы прилетели в Киев из Одессы, я увидел объявление с номерами телефонов горячей линии для прибывших из Крыма. Но всю информацию напечатали на украинском. Мне кажется, что это не лучший способ донести суть сообщения к русскоязычным. Я понимаю предостережения в Украине по языковому вопросу, но когда люди нуждаются в помощи, то ее следует дать на том языке, на котором они общаются.

— Чем конкретно способно помочь международное сообщество, если украинская власть предложит долгосрочный план по внутренним переселенцам?

— Здесь действует представительство Агентства ООН по делам беженцев, которое специализируется на внутренних переселенцах. Оно имеет огромный опыт решения таких вопросов в разных обстоятельствах и может сыграть ведущую роль в процессе в Украине. А я постараюсь убедить в такой необходимости страны Совета Европы. В Киеве постоянно работает мой советник. Он будет здесь до конца года моими глазами и ушами, регулярно информируя меня о ситуации.

Для Украины все это новое. Понятно, что в ее реакции будут недостатки. Но учитывая все большее количество переселенцев, обеспечения их потребностей должно быть одним из приоритетов.

— Как вы оценили уровень сотрудничества между активистами и властью сегодня? Оно вообще есть?

— Я слышал о сотрудничестве и диалог в некоторых сферах. Хотя были и жалобы на то, что гражданское общество не слушают, когда речь идет о переселенцах или нарушение прав человека.

Украина находится в переходной фазе, в сложном положении. Это было очевидно во время моего визита. Есть новый президент, но старый парламент, который не отражает тренды в обществе. В различных министерствах новые руководители и их заместители, но окружены они людьми из старой власти. В государстве конфликт и стремительный приток внутренних переселенцев плюс угроза экономического кризиса из-за газовой войны.

— В предыдущих интервью мы говорили о Международном совещательном комитете, который должен помочь Украине расследовать преступления на Майдане и о восстановлении доверия к милиции и судов как один из ключевых приоритетов для новой власти. Создали его в апреле по инициативе генсека Совета Европы Турбьерна Ягланда. Есть ли какой-то прогресс в расследованиях или в сотрудничестве международного сообщества с украинскими властями в этом вопросе?

— Это скорее вопрос к господину Ягланда. Насколько я понимаю, представители Комитета имели здесь несколько встреч и еще ждут, чтобы начать работать в Украине. Кроме того, они в ожидании информации, которую спрашивали в разных ее министерствах и государственных учреждениях. Прежде чем начать работу, им следует понять ответы на все вопросы. Их инстанция может стать эффективным мостиком между гражданским обществом и органами, ведущими расследование.

Сам процесс расследований тоже несовершенен, хотя это и не удивительно, если учесть сложную ситуацию, в которой оказалась Украина.

Поэтому людям, которые берутся к расследованиям, непросто. Слышал критику власти за то, что она дает или мало информации, или много — и неправильной. То есть процесс официального расследования недостаточно прозрачен. Кроме того, бывают ляпы в соблюдении презумпции невиновности или гарантий защиты личной информации.

Доверие к милиции тоже еще ​​не восстановлено, потому что люди не видят значительных реформ в правоохранительных органах. Знаю, что сейчас происходят какие-то следствия, но им нужно видеть серьезные изменения в системе набора, обучения, дисциплины правоохранителей.